Царский сплетник. (Трилогия) - Страница 280

280

— Правильное решение, — одобрил его действия Виталик, — а то народ тут собрался ненадежный, вмиг сопрут. Вон, гляди, у Малюты уже испанский сапог сперли.

Гордон мрачно посмотрел на бояр, только что отбивших у Малюты пыточный станок, который он за каким-то чертом приволок в тронный зал.

— Видал, что делают? Под лавку прячут. Внаглую, прямо на твоих глазах, государственное имущество воруют! Во, смотри, под лавку не залезло, так они его за дверь куда-то поволокли. И еще удивляешься, что народ за моего братишку собирается голосовать.

— Голосовать? — потряс головой слегка опешивший Гордон.

— Голосовать, — кивнул Виталик.

— И что теперь делать?

— Для начала указ царский издай о награждении Федота.

— За что?

— За то, что он хороший. Медаль ему какую-нибудь во всю попу посули, а потом Василису сюда срочно впускай, пока сама не ворвалась, — посоветовал юноша. — Она ж у тебя не только прекрасная, но еще и премудрая, про указ узнает, смягчится, а потом обязательно что-нибудь дельное насчет моего братана подскажет.

Совет немножко припоздал. Василиса вошла в зал под грохот рухнувшей двери. Пышущая магией царица была не столько прекрасна, сколько ужасна в своем праведном гневе.

— Как ты вовремя! — ну очень «искренне» обрадовался Гордон. — А я как раз хотел огласить указ о награждении Федота-стрельца.

— Чем? — мрачно спросила Василиса.

Гордон растерянно посмотрел на сплетника.

— Боярством, царица-матушка, — пришел на помощь державному Виталик.

Василиса окинула взглядом обалдевшего от неожиданности Федота, поняла, что аферист работает экспромтом, и невольно усмехнулась:

— И за какие такие заслуги?

— За беззаветную преданность отечеству, — отчеканил юноша. — Спасая мирное, ни в чем не повинное население, среди которого было много стариков и детей, он грудью встал между двумя озверелыми бандитскими группировками, собравшимися средь бела дня при огромном скоплении народа устроить свои разборки. Не допустил смертоубийства, сохранил жизни великореченцев, не убоявшись ни Дона, ни братана самого царского сплетника, то бишь меня! — грохнул себя кулаком в грудь Виталик с такой силой, что полы горностаевой шубы с царского плеча распахнулись, открывая пиратский прикид главного криминального авторитета Великореченска.

— За это и впрямь боярством стоит наградить, — кивнул Василиса. — Только где же мы ему соответствующий боярскому сану удел найдем?

— А чего его искать, царица-матушка? — удивился Виталик. — Надеюсь, не забыла, кто месяц назад на измену подсел? Кто на трон царский рвался, как только наш царь-батюшка на пару дней в запо… — Виталик поперхнулся, натужно откашлялся, — …в заповедные земли думу думать ушел? Семейство Буйского и деревенька малая прокормить сможет, а удел его сам бог велел Федоту отдать.

— Дело молвишь, — одобрила Василиса. — Правильно вопрос поставил. Будем Федота боярством награждать. А то что это такое? Стрелецкий воевода и не боярин!

— Только давайте награждайте поскорее, — попросил Виталик, — а то нам еще надо с парой отморозков сегодня успеть разобраться.

— Это с кем?

— С братаном моим Женьком и Доном. Они сегодня у Вороньей горы глотки друг другу будут рвать.

— А вы там что делать собираетесь? — настороженно спросил Гордон.

— То есть как это что? Усердно им в этом деле помогать, а потом тех, кто выживет, добивать. Если все пройдет, как надо, то криминалитет на Руси сегодня будет вырезан под корень и уничтожен как класс.

— Быть по сему! — царственно кивнула Василиса. — Ну, что сидишь, сокол мой ясный? Прикажи зачитать царский указ.

— Его писцы еще написать не успели, — буркнул Гордон.

— Ах, не успели? — ласково спросила Василиса.

— Не успели, — мрачно сказал Гордон, понимая, что сейчас будет от супруги огребать.

— Ну, тогда мы с Федотом за боярством завтра зайдем, — сказал Виталик, вытаскивая стрелецкого воеводу из тронного зала.

— Вы, бояре, тоже идите, — уже из-за двери услышали они очень «ласковый» голос Василисы. — Нам тут с царем-батюшкой о делах государственных потолковать надо.

Боярская дума пошла так резво, что по дороге чуть не снесла последнюю дверь из зала, оказавшуюся на их пути.

— Тикаем, — крикнул Федоту Виталик, — а то затопчут на хрен!

И они понеслись по коридору к выходу из царского дворца.

29

Внеплановое заседание боярской думы чуть не поставило под угрозу срыва всю операцию. Их люди уже на позициях, а начальства все еще нет! Карета Виталика с амбициозной надписью «АВТОРИТЕТ» во весь опор неслась к Вороньей горе. Сидящий на козлах Митяй немилосердно подхлестывал лошадей. Чуток не доезжая до места, он, как ему и приказывали перед этим, слегка притормозил, выпуская Федота. Воевода выпрыгнул из кареты и нырнул в лес, где его должны были ждать отобранные на операцию по уничтожению бандитской группировки стрельцы.

Карета выехала на травянистую полукруглую площадку, кое-где поросшую кустарником. Это была вершина Вороньей горы на обрывистом берегу Великой реки, где всего чуть больше месяца назад у Виталика уже была одна стрелка. Она, помнится, прошла на «ура», несмотря на то что царский сплетник прибыл на нее в дупель пьяный с твердым намерением замочить древнего славянского бога Кощея. Теперь у него противник был попроще, да и сам он был вполне адекватен, а потому не сомневался, что шансов у Дона остаться в живых практически не было.

— Слава богу, я не опоздал, — облегченно выдохнул Виталик, скидывая на сиденье шубу с царского плеча, посох и боярскую шапку.

280