Царский сплетник. (Трилогия) - Страница 169

169

— Почему нет? — приветливо улыбнулась гостям девица. — Здравствуйте, ваше святейшество.

— Здравствуй, дочь моя, — кивнул патриарх, с любопытством рассматривая хозяйку подворья.

— Здравствуйте, владыко, — со всей почтительностью поздоровалась девушка с викарием.

— И тебе здравия желаю, дочь моя, — степенно сказал архиепископ.

— Что ж вы стоите? Милости прошу!

Пока патриарх с викарием усаживались, Янка оперативно накрывала на стол. Виталик с удовольствием смотрел на ее гибкую фигурку, а Вдовица извлекала из печи свежую выпечку и горячую сковородку с только что поджаренным гусем. Покончив с этим, девушка метнулась в подклеть… Короче, не прошло и двух минут, как стол был заставлен всякими печеностями, копченостями, а в центр стола, забывшись, поставила штоф с вишневой наливкой.

— Ой, — спохватилась она, подхватывая его обратно, — простите, ваше святейшество, я как-то не подумала.

— Ставь, дочь моя, ставь, — благодушно улыбнулся патриарх, — от наливочки домашней вреда не будет.

— Беседа у нас с царским сплетником длинная завьется, — кивнул викарий. — Наливочка не помешает.

— О чем беседовать будем? — разливая рубиновый напиток по кубкам, сказал Виталик громко, в надежде, что Васька с Жучком его услышат и прекратят свои разборки.

Его надежды не оправдались.

— Да чего ты боишься, Жучок? — донесся до всех присутствующих в гриднице сердитый голос Васьки со стороны заднего двора. — У него этого золота теперь хоть лопатой греби. Ни фига не заметит! Какие-то жалкие три тысячи. Мелочь!

— Ни фига себе мелочь!

— Для него мелочь, а для нас клад. Да не дрейфь ты! Он про этот сундучок долгополых и не вспомнит! Закапывай давай!

— Где закапывать-то? — не менее сердито спросил Жучок.

— Около гальюна. Оттуда дух такой, что любой другой запах отшибает. В случае чего никто не найдет.

Судя по всему, воришки так увлеклись выбором места для своего «клада», что забыли про всякую осторожность.

— Ой, простите, — заволновалась Янка, — вы уж тут пока без меня как-нибудь. У меня еще столько дел по хозяйству, столько дел!

Лекарку из гридницы как ветром выдуло.

— Так о чем у нас беседа завьется? — поднял кубок с наливкой Виталик, стараясь прилечь к себе внимание святых гостей. — О делах богословских? О Библии речь пойдет?

— И о них тоже, — взял в руки свой кубок викарий.

— Прослышали мы, что трудности у тебя возникли, сын мой, с боярской думой. — За кубок взялся и патриарх. — Вот и подумали: может, помощь какая нужна? Ты уж скажи нам все как на духу, глядишь, чем и поможем.

— Да какие там трудности? — хмыкнул Виталик. — Одному в рыло, другому в челюсть, и никаких трудностей. Все сразу заткнулись.

— Ну не скажи, сын мой, — возразил викарий. — Тут одними зуботычинами не обойдешься. За боярами сила стоит большая. Единства среди них пока только нет. А в тюрьму тебя упечь по обвинению облыжному им все же удалось. В похищении и смертоубийстве самого царя-батюшки обвинить не побоялись.

— Собака лает, ветер носит, — беспечно махнул рукой сплетник.

— Эх, молодость безрассудная, — покачал головой патриарх. — Тебе беречь себя надо, сын мой. Ты сейчас делами богоугодными занимаешься, для веры нашей православной и Руси святой очень важными. Так что ты от помощи-то не отказывайся. В случае чего к царю-батюшке сходим, с думой боярской поговорим.

— Надавим на них, чтобы духовным делам не мешали, — многозначительно сказал викарий. — С церковью святой ссориться несподручно. Она ведь и анафеме предать может.

— Да я, собственно говоря, не против! — воскликнул Виталик. — Если эти тугодумы палки в колеса вставлять не будут, это мне большое подспорье будет!

— Вот и хорошо, сын мой, — удовлетворенно сказал патриарх. — Ну рассказывай, как у нас идут дела?

— Очень хорошо идут дела, ваше святейшество. Вчера договорился о производстве бумаги. Мне царь-батюшка земли немалые в Заовражной низменности пожаловал. Там сейчас мои люди целлюлозно-бумажный комбинат ставят.

— Свою бумагу делать будешь? — изумился викарий.

— Я что, дурак, по бешеным ценам ее у иноземцев покупать? Тогда и газета, и Библия золотыми окажутся. Наше предприятие вмиг вылетит в трубу.

— Неужто секретом заморским овладел? — обрадовался патриарх.

— Овладел. За моей дешевой бумагой купцы иноземные скоро в очередь будут стоять.

— Мы в тебе не ошиблись, сын мой, — расцвел викарий.

— А я-то все голову ломал, как ты при таких ценах на бумагу так дешево нам Библии поставлять собрался. И так считал, и этак, ничего не получалось, — честно признался Алексий III.

Со стороны заднего двора послышались глухие удары и жалобный визг Васьки с Жучком.

— Я вам дам клад, уроды! — Судя по всему, Янка обрабатывала хвостатых своим любимым ухватом.

Патриарх с викарием сразу забыли о делах богословских и насторожили уши.

— Я что еще сказать-то хотел, — заторопился Виталик, пытаясь отвлечь их внимание. — Может, мне церковку какую в моих новых землях поставить?

— Обязательно, — нетерпеливо отмахнулся викарий.

— Дай послушать, как она их гоняет, а потом ставь что хочешь. — Патриарху тоже было интересно.

— Совсем оборзели! — бушевала за стеной Янка. — Святая церковь деньги на дело богоугодное пожертвовала, чтобы народ грамоте да слову божьему обучать, дома сиротские ставить, а вы, сволочи…

Ее пламенная речь закончилась еще одной серией ударов.

— Мы разве на сиротские дома деньги давали? — удивился викарий.

169