Царский сплетник. (Трилогия) - Страница 146

146

— Кошка, — азартно сказал Васька, возбужденно раздувая ноздри. — Ой… держите меня семеро! У нее течка!!! Мррмя-а-а-у-у-у…

Виталик схватил его за шкирку.

— Держу. Янка, у тебя капли успокаивающие есть? А то этот сексуальный маньяк становится опасен.

— Только для кошек, — успокоила постояльца Янка. — Отпусти его.

Царский сплетник отпустил баюна, и тот, резко сократившись в размерах, с душераздирающим мявом выпрыгнул в окно.

— К утру вернется. — Янка прикрыла рот ладошкой, протяжно зевнула. Ее опять стало клонить ко сну.

— Опять тихий, опять смирный? — усмехнувшись, спросил царский сплетник.

— Ага. — Девушка тряхнула головой, пытаясь разогнать сонную одурь.

— Так, всем спать, — решительно сказал парень. — В таком состоянии все равно ни от кого сейчас толку нет. Все проблемы завтра утрясать начнем. Ты до кровати-то дойдешь? — участливо спросил Янку сплетник.

— Дойду.

— А то могу донести.

— Я тебе донесу!

Виталик проводил взглядом сонную девушку, медленно поднимающуюся по лестнице в свою светелку, мысленно облизнулся и с сожалением вздохнул. Даже в таком виде, усталая, еле волочащая ножки, хозяйка подворья выглядела невероятно соблазнительно.

— Янка!

— Чего? — повернулась девушка.

— Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что искать меня кинулась, ну и вообще… короче, за все!

— Надо же, поблагодарил, — удивилась Янка. — А ты, оказывается, не такой обалдуй, каким кажешься.

Девушка возобновила движение вверх.

— Спать… немедленно спать! — приказал себе сплетник и тоже направился в свою спальню.

При этом его не покидало странное ощущение, что он о чем-то очень важном забыл. Что-то упустил такое, чего упускать было никак нельзя. Только вот где он это что-то упустил: здесь, в Великореченске, или там, в Заовражной низменности на чертовой мельнице?

11

Под утро ему опять приснилась Парвати. На этот раз она пыталась пробиться к нему сквозь стену плотного клубящегося тумана. Индусская богиня буквально изнемогала в борьбе с ним, и царский сплетник всеми печенками чуял, что туман это непростой. Против индусской богини работало очень мощное колдовское заклятие. Каждый шаг ей давался с неимоверным трудом, но стоило ее гибкой фигурке в розовом сари вынырнуть в просвет, как серый туман вновь окутывал ее и оттаскивал назад.

— Береги… женщины… берегись…

Голос богини доносился до Виталика как сквозь вату.

— Так беречь или беречься? — потребовал уточнения царский сплетник.

— Берегись женщины…

— Янка еще девушка, — успокоил Виталик богиню, — сам слышал. Она, глупая, об этом случайно проговорилась, но чтоб я, истинный профессионал газетного бизнеса, такое мимо ушей пропустил…

— Идиот!!! Я ему о деле, а он опять о бабах! — Голос разозлившейся богини прорвался сквозь туман. — Женщины, говорю, берегись, придурок! Забыл про бесов? А чем тролли… — туман вокруг Парвати завращался в бешеном вихре, завыл как дикий зверь, заглушив богиню на несколько секунд, но тем не менее голос ее все же прорвался сквозь этот вой, — …вражной низменности?

Вихрь подхватил богиню и вышвырнул ее из сна Виталика. Заодно он скинул и царского сплетника с кровати, до которого наконец дошло, о чем идет речь.

— Идиот! — простонал юноша и начал нашаривать свою одежду, спросонок опрокинув стул. За окном уже розовел рассвет. — Как же я про Никваса-то забыл? И ведь бесы рядом были! Ну чем я тогда думал? Где была моя голова?!! Спросил бы сразу, кто его заказал, — и все дела!

То, что на Никваса объявлена охота, говорило о многом. Кто-то спешил спрятать концы в воду, пока купца первой гильдии не взяли за жабры бравые молодцы стрелецкого приказа и не вышибли из него имя заказчика нападения на царя. Никвас же заказчика лично знает! Совсем недавно в портовой ресторации «Купеческий рай» в отдельном кабинете за жизнь с ним говорил, дела перетирал…

Напялив на себя костюм голландского моряка, Виталик сунул под мышку пару кремневых пистолетов с искровым запалом, схватил мешочек с порохом, коробку с принадлежностями для ухода за огнестрельным оружием и загрохотал сапогами вниз по лестнице в гридницу. Горластые великореченские петухи уже начали за окном перекличку, но именно грохот, учиненный отчаянно торопящимся сплетником, а не эти пернатые будильники, подняли Янку, Ваську и Жучка. Девушка выскочила из своей светелки и с такой скоростью застучала босыми пятками по ступенькам, спеша перехватить сплетника, что ночная рубашка затрепыхалась за ее спиной, как флаг.

Из сеней в гридницу ворвался волк с окороком в зубах, перегораживая дорогу Виталику, а из подклети — вымазанный в сметане Васька.

— Ну так и знал, — сердито мяукнул кот, — опять сплетник спать не дает! Мне такой сон снился, что я смета-а-анку кушаю!

— А я окорок во сне жевал, — прочавкал Жучок.

Однако Янке было не до них.

— Ты куда в такую рань собрался? — тревожно спросила она сплетника.

— Никвас! — выпалил Виталик. — Кто знает, где его подворье?

— Тьфу! — сплюнул волк. — Янка, да гони ты его в шею! Ни днем, ни ночью с этим постояльцем покоя нет.

— И не говори! — возмутился кот. — Мне после сметаны кошечка должна была присниться, и тут — на тебе!

— Не одному тебе киски снятся, — сердито буркнул юноша, невольно остывая. Действительно, какого черта рванул вдруг куда-то, словно на пожар?

— И тебе киски по ночам покоя не дают? — невольно усмехнулась Янка.

146